Куба больше не строит коммунизм

Куба больше не будет строить коммунизм. А кто будет?

Куба готовится изменить конституцию страны. Из преамбулы основного закона планируют убрать одну из целей кубинского государства — построение коммунизма; при этом компартия сохранит руководящую роль в жизни общества. «Медуза» рассказывает о странах, где у власти по-прежнему находятся коммунистические силы. Ни одна из них не похожа ни на утопию Карла Маркса, ни на Советский Союз.

Куба: однополые браки вместо коммунизма

История. Кубинская революция победила в 1959 году. К власти пришло «Движение 26 июля» во главе с братьями Фиделем и Раулем Кастро и Эрнесто Че Геварой. В 1965 году «Движение» было официально переименовано в коммунистическую партию Кубы. Более 16 лет новая власть управляла страной без какого-либо документа, только в 1976 году была принята новая конституция Кубы.

Идеология. В 1976 году главной целью кубинцев было провозглашено построение коммунистического общества. Приверженность идеологии Куба подтвердила в 2002 году, приняв поправки, в которых социалистическая система была объявлена нерушимой.

Нынешние изменения инициировал экс-президент страны Рауль Кастро, стоявший у истоков революции 1950-х годов. Вместо построения коммунизма предлагается ограничиться социализмом. Должна быть легализована частная собственность и свободный рынок. Полномочия президента предлагается ограничить двумя пятилетними сроками, восстановив должность премьер-министра. Законодательно гарантируется презумпция невиновности. Запрещается любая этническая, расовая и гендерная дискриминация, что, в частности, открывает путь к легализации гей-браков. При этом компартия сохранит роль руководящей силы кубинского общества.

Реальность. Рауль Кастро объявил об экономических реформах сразу после прихода к власти в 2008 году. Государство предоставило в пользование крестьянам неиспользованную землю, индивидуальным предпринимателям разрешили нанимать на работу не только членов собственных семей. Руководству государственных компаний предоставили больше самостоятельности в текущих вопросах. Спустя несколько лет началось восстановление отношений с США — в Гаване возобновило работу американское посольство.

Еще десять лет назад обсуждалась и возможность узаконить однополые браки. Главным лоббистом проекта выступала дочь Рауля Мариэла. Будучи сексологом по образованию, она посвятила свою жизнь борьбе за права гомосексуалов. Но тогда закон принят не был.

В 2016 году Куба заняла 68 место по индексу развития человеческого потенциала и 95-е — по ВВП на душу населения.

Китай: возвращение к порядкам Мао

История. Коммунисты получили контроль над материковым Китаем — без Тайваня — после Второй мировой войны. С тех пор страна пережила диктатуру Мао Цзэдуна, кровавую «культурную революцию» и головокружительные рыночные реформы при Дэн Сяопине. Действующий председатель КНР Си Цзиньпин тоже внес свой вклад в развитие политической системы страны: при нем впервые со времен Мао было отменено ограничение на пребывание лидера страны у власти.

Идеология. Китайские власти официально не отказываются от марксистской доктрины, но, начиная с Мао, руководители КНР стали вносить в нее собственные дополнения — чтобы приспособить учение к нуждам Китая и реалиям современного мира. Последнее из самых важных дополнений — концепция «тройного представительства» — в начале 2000-х открыла дорогу в компартию бизнесменам. Партия продолжает настаивать на преимуществах социалистической системы над капиталистической, и этим же объясняет безопасность внедрения в социализм элементов капитализма. Глобализацию она считает лишенной «классового характера», а потому не видит в ней свидетельства успехов капитализма.

Реальность. Си Цзиньпин сосредоточил власть в своих руках в условиях, когда темпы роста экономики Китая начали замедляться. Существующая со времен Дэн Сяопина политическая система основана на системе сдержек и противовесов влиятельных партийных лидеров и региональных кланов и не очень заточена на новый раунд крупных реформ. Вопрос в том, в чем именно состоит его собственная реформаторская программа, кроме установления тотального контроля над всеми активностями граждан и присвоения им индивидуального рейтинга. А это похоже на защиту политического режима от потенциального недовольства, а не на преодоление экономического кризиса.

Северная Корея: чучхе — не коммунизм

История. С начала XX века территория Корейского полуострова была оккупирована Японией. После Второй мировой войны Корею поделили между собой США и СССР. На севере к власти пришло коммунистическое правительство Ким Ир Сена. Когда после смерти Сталина между Советским Союзом и Китаем начались трения, Ким Ир Сен старался маневрировать между двумя ядерными державами. В итоге Пхеньян дистанцировался от обеих и максимально изолировал себя от внешнего мира. Параллельно Ким Ир Сен избавлялся от реальных и выдуманных врагов в собственной партии, а в стране началось формирование его культа.

Идеология. Слово «чучхе» (термин взят из средневековой корейской философии) Ким Ир Сен впервые использовал в 1955 году, а в 1972 году оно попало в конституцию страны. В первой редакции документа чучхе было объявлено «творческим приложением марксизма-ленинизма к корейской действительности».

В 1960-70-е годы термин «чучхе» использовался и в Южной Корее — для идеологического обоснования правящей там военной диктатуры. Руководство каждой из стран словом «чучхе» обозначало свой особый, отличный от остального мира, путь.

Первое время чучхе уживалось с марксизмом-ленинизмом, но в начале 1980-х годов Ким Ир Сен объявил, что чучхе не является продолжением идей западных философов, а знаменует собой «новую эру в истории человечества». Из свободного доступа в КНДР стали исчезать труды Маркса, Энгельса и Ленина. «Во внутренней пропаганде Марксу была отведена примерно такая же роль, как ветхозаветному пророку в христианской традиции — уважаемый предтеча великих гениев из семейства Ким, и не более того», — пишет об этом кореист Андрей Ланьков.

После распада СССР упоминания коммунизма стали постепенно исчезать из официальных документов. В 2009 году слово было убрано из конституции. Весной 2012 года портреты Маркса и Ленина сняли с центральной площади Пхеньяна.

Реальность. КНДР остается самой закрытой страной мира, поэтому о происходящем внутри нее судить трудно. Более или менее очевидно, что сохраняется жесткая диктатура и всякое инакомыслие опасно. Эксперты, тем не менее, говорят о том, что в последние годы там идут реформы, которые даже сравнивают с китайскими.

Формально Северная Корея никогда не была однопартийной диктатурой. Помимо правящей Трудовой партии, в стране разрешены еще две: Социал-демократическая партия Кореи и Партия молодых друзей небесного пути Чхондоге-Чхонудан. Все они, впрочем, объединены в Единый демократический отечественный фронт.

Вьетнам: неолиберализм в коммунистической стране

История. Вьетнам был объединен под властью коммунистической партии в 1976 году после 30-летней гражданской войны, в которой активное участие принимали сначала французские, затем американские войска. Первые десять лет объединенного Вьетнама характеризуются жесткой диктатурой не просто советского — сталинистского толка. В итоге страна столкнулась с тяжелым экономическим кризисом: инфляция достигала 700% в год. С 1986 года в стране начались рыночные реформы. На них повлияла перестройка в СССР, стремительное капиталистическое развитие соседнего Китая, и, наконец, растущее влияние функционеров с юга страны, где до прихода коммунистов в 1975 году был капитализм.

Идеология. Формально Вьетнам остается социалистической страной, он постоянно подтверждает свою приверженность марксистской идеологии. Последний раз это было сделано во время конституционной реформы 2013 года. На практике это касается прежде всего монополии на власть коммунистической партии. При этом в конце 1980-х годов было официально провозглашено введение в стране «рыночной экономики социалистической ориентации».

Реальность. Кроме государственного сектора во Вьетнаме также признан частный, коллективный, индивидуальный и государственно-капиталистический. Но драйверами экономического подъема все-таки остаются государственные предприятия. В начале 2000-х годов темпы роста достигали 7-8% в год. Однако увеличение производительности труда не успевало за инвестициями, а капиталовложения не всегда давали необходимую отдачу. Расширялся разрыв в уровне жизни, страну захлестнула масштабная коррупция. По показателю ВВП на душу населения Вьетнам уступает даже соседнему Лаосу — правда, эксперты объясняют это высоким уровнем теневой экономики и незадекларированных доходов, а также напоминают, что Вьетнам существенно меньше закредитован международными финансовыми организациями.

Несмотря на то, что власть в стране по-прежнему остается в руках компартии, во Вьетнаме идёт активная политическая борьба. Парламент страны стал площадкой для дебатов, а интернет-цензура существенно мягче, чем в Китае и Северной Корее.

Лаос: партия одна, кандидатов много

История. Коммунисты пришли к власти в Лаосе в 1975 году после полутора десятилетий гражданской войны. Первые 15 лет Народно-революционная партия обходилась без писаной конституции. В конце 1980-х годов, под влиянием кризиса социалистического лагеря и реформ в Китае, в стране началась разработка основного закона.

Обсуждение проекта шло на фоне бархатных революций в Восточной Европе и перестройки в СССР. Возникла надежда, что власть пойдет на демократизацию политической жизни. Но члены ЦК пригрозили арестами в случае, если в стране пройдут митинги за многопартийную систему: «За последние 35 лет партия доказала народу, что остается единственной силой, которая способна позаботиться о нем».

Идеология. В принятой в 1991 году конституции коммунистическая идеология не упоминается совсем, а партия упоминается вскользь в третьей статье основного закона: «Права многонационального народа на то, чтобы быть хозяином в стране, осуществляются и гарантируются через функционирование политической системы, в центре которой — Народно-революционная партия Лаоса».

В пятой статье сказано, что парламент страны — Национальная ассамблея — базируется на принципах «демократического централизма». Эта концепция взята из учения Владимира Ленина, который считал, что меньшинство должно полностью подчиняться большинству, а нижестоящие инстанции — вышестоящим.

Конституция не ставит целью построение социалистической экономики, вместо этого она декларирует переход от натурального хозяйства к товарному и гарантирует право на частную собственность.

Реальность. Несмотря на то, что в Лаосе запрещены оппозиционные партии, выборы в парламент проходят на альтернативной основе. В 2016 году на 149 парламентских мест претендовали 211 человек — большинство из них были членами Народно-революционной партии.

По ВВП на душу населения Лаос занимает 121 место в мире. Более 70% граждан работают в сельском хозяйстве, которое приносит только 20% доходов. Около 80% государственных расходов Лаоса обеспечиваются внешними заимствованиями. Тем не менее, экономика растет с высокими темпами — около 7% в год. До 40% доходов стране приносит туризм.

Непал: компартия правит в демократической, но очень бедной стране

История. В 1996 году коммунистические силы Непала начали партизанскую войну против монархического правительства — с двумя ружьями в арсенале. В 2008 году страна была провозглашена федеративной республикой. С тех пор большую часть времени правительство Непала возглавляли члены одной из двух коммунистических партий — марксистско-ленинской или маоистской, которые регулярно побеждали на демократических выборах. В мае 2018 года партии объединились и сейчас обладают абсолютным большинством в обеих палатах непальского парламента.

Идеология. Несмотря на непосредственную близость к Китаю, маоистский вариант коммунизма пришел в Непал не оттуда, а из-за океана: 1980-е годы перуанская группировка «Сияющий путь» вела в стране партизанскую войну под лозунгами культурной революции. Опыт перуанцев решили позаимствовать непальские левые. При этом они ориентировались на партизанские методы борьбы больше, чем на саму маоистскую идеологию, известную своим тоталитаризмом.

В 2001 году в программу непальских коммунистов вошло учение, представлявшее собой смесь марксизма-ленинизма, маоизма и непальского национализма и получившее название «Путь Прачанды» — по имени их лидера. Добившись свержения монархии, коммунисты согласились на учреждение традиционной парламентской республики. Прачанда пробыл на посту премьер министра меньше года и был вынужден уйти в отставку после неудачной попытки уволить из армии группу высокопоставленных офицеров.

Компартия Непала была создана на советский манер — с Центральным комитетом, Политбюро и приверженностью принципам демократического централизма.

Реальность. Сегодня главные проблемы непальских властей — не идеологического плана. Им куда сложнее справиться с бедностью, межэтническими конфликтами и тем, что страна зажата между двумя крупными державами — Китаем и Индией. За разрушительным землетресением 2015 года последовала экономическая блокада со стороны Индии — она является главным поставщиком товаров и ресурсов в страну. По версии индийских властей, они защищали этнические меньшинства, недовольные тем, что в новой конституции недостаточно защищены их права. Непал остается одной из беднейших стран мира (157 место по уровню ВВП на душу населения), и перед его правительством стоит задача не строительства коммунизма, а выживания.

Источник

Устоит ли социализм на Кубе? Колонка Сергея Малинковича

Можно без преувеличения сказать, что массовые выступления против власти на Кубе стали сенсацией июля. Особенно неприятно для кубинских властей и для всех, кто так же как и я, их поддерживает, что акции протеста разворачиваются накануне 26 июля — Дня штурма людьми Фиделя Кастро казарм Монкада, празднуемого здесь, на Кубе, как День национального восстания. Как мы видим, сейчас можно говорить о восстании совсем другого рода.

Как это могло случиться и справится ли новое кубинское руководство со вспышкой отчаяния населения? Вообще-то, вспоминаются 90-е годы, когда после распада СССР (а он стал для Кубы настоящей и всеобъемлющей катастрофой) прозападные эксперты предрекали падение режима Кастро со дня на день. Заголовки о том, что еще неделя, максимум месяц, и власть коммунистов падет, появлялись в авторитетных газетах США, Европы и ельцинской России почти ежедневно. Потом еженедельно, затем ежемесячно… Наконец, смущенные предсказатели с кислой миной перестали писать на эту тему.

Социалистические режимы Восточной Европы рушились, как карточные домики, а кубинская социалистическая модель, существовавшая в 90 милях от США, оказалась весьма живучей. Причина, конечно, и в том, что Кастро и его соратники сами пришли к власти, и в том, что традиции и идеалы национального освобождения были в полной мере использованы Компартией Кубы в своей идеологии, и в том, что КПК никогда не отгораживалась от народа стеной льгот и привилегий, партийцы не стали создавать себе здесь другую реальность — более комфортную, чем жизнь большинства населения, страдающего от экономической блокады США. В 1993 или 1994 году, когда на Кубе был сравнимый с сегодняшним кризисом «особый период» (после резкого прекращения советской помощи экономились все ресурсы, электроэнергия, бензин), волнения тоже были. Разозленные экономическими неурядицами и впечатленные концом СССР люди вышли на улицы. Не вместо, но вместе с приведением полиции в боевую готовность Фидель Кастро выехал к митингующим. Без особой охраны, в своей неповторимой манере он говорил с людьми. Кастро напомнил о том, что тяжелая жизнь на острове обусловлена блокадой, которую жестоко и неуклонно десятилетиями проводят янки; признал наличие многих проблем, неэффективность работы чиновников по целому ряду направлений.

Именно тогда кубинцам разрешили сдавать квартиры туристам внаем, разрешили хождение доллара, а многие государственные здравницы, в которых так нравилось отдыхать простым труженикам, переделали под отели для иностранных гостей. В тот же момент Компартия Кубы призвала и своих сторонников выйти на улицы, и, как мне рассказывал один из участников событий со стороны революционной власти:

«Мы встали с гусанос (контрреволюционерами. — Прим. ФАН) лицом к лицу и молча смотрели друг на друга. Нас было больше».

Да, такова в постсоветскую эпоху была кубинская реальность. Примерно 80% взрослого населения поддерживали курс Фиделя и исторические завоевания кубинской революции, несмотря на едкие шуточки в адрес режима, ворчание по поводу бюрократизма и вечного дефицита, несмотря на собственные грешки вроде выноса с госпредприятий части продукции для перепродажи или использования в домашнем обиходе. А остальные 20%, особенно это касается молодежи, были против «надоевших стариков-коммунистов и их идеологии». Так было до пандемии, продолжающейся уже полтора года. Никакой серьезно организованной оппозиции на Кубе раньше не существовало. И дело здесь не только в хорошо поставленной советскими инструкторами работе госбезопасности, а в том, что любой оппонент власти на Кубе автоматически становится союзником США, а к Вашингтону у большинства кубинцев отношение крайне негативное.

Но вот ушло от власти старшее поколение, те, кто действительно в походе с Фиделем делали революцию, кропотливо создавали кубинскую модель и затем долгие десятилетия оберегали ее. Достоинства этой модели всем известны — эффективная система здравоохранения и бесплатный доступ к ней всего населения, добротное и опять-таки бесплатное образование, а также все возможности для массового спорта. Символические цены за услуги ЖКХ и продуктовые карточки, по которым за более чем символическую плату каждый кубинец ежемесячно получал набор жизненно необходимых продуктов. Этот набор с учетом необходимых человеку калорий был рассчитан кубинскими учеными, когда американская блокада жестоко взяла народ за горло. Известны и недостатки кубинской модели, свойственные любой разновидности «реального социализма», но гипертрофированные здесь опять-таки из-за беспрецедентного внешнего давления — крайне низкие зарплаты, до последнего времени зарплата многих исчислялась 30 долларами, дефицит самых элементарных вещей, крайне неповоротливая государственная машина. Стоит отметить, что американская блокада стала, конечно, суровым испытанием как для населения, так и для власти, но она же парадоксальным образом максимально укрепила и легитимировала власть коммунистов на Кубе.

Любые трудности, проблемы, промахи КПК всегда списывались на последствия блокады, и это в большой степени верно, а также верен тот факт, что подобные объяснения устраивали людей. Но Рауль Кастро благоразумно передал власть Мигелю Диас-Канелю (долгое нахождение у власти ветеранов революции вызывало недовольство у многих кубинцев), и вот новому президенту и с недавних пор новому главе КПК выпала нескончаемая пандемия со всеми ее прелестями. Но прежде скажем о том, как кубинцы простились с эпохой Кастро. Это случилось не сейчас, когда Рауль Кастро не ушел, а лишь отошел от формальных атрибутов власти, а в 2016 году, когда смерть Фиделя вызвала шокирующие массовые празднества в Майами, где живет кубинская эмиграция, и неподдельную народную скорбь на самой Кубе. Я был тогда на острове. Повсеместно люди выходили на улицы с рукописными плакатами «Я тоже Фидель», плакали, пели революционные песни, вспоминали безмятежную молодость под надежным советским зонтиком, клялись в верности революции.

КПК всегда очень умело, творчески подходила к вопросам пропаганды, находила верную интонацию, практиковала нестандартные подходы. В этом, должен признать, Компартия Кубы была гораздо умнее и эффективнее поздней КПСС. Так что для тех, кто хорошо знает Кубу, никогда не было вопроса, на чем держится режим и почему люди, получающие доллары от своих заграничных родственников-эмигрантов, все равно плакали, провожая Фиделя в последний путь. Коммунисты дали кубинцам ощущение национальной гордости, сделали остров уникальным объектом для внимания всего мира, добились здесь безопасности и гарантировали людям предсказуемую повседневность, чего нет в других странах региона. Но вот выросло новое поколение — молодежь, щеголяющая в майках с американскими флагами.

Конечно, свою роль сыграл интернет и соцсети, но и без них эти парни и девушки давно смотрели в сторону американских берегов, а не чеканного профиля Че Гевары. Взрослые, повидавшие жизнь люди, помнящие от родителей рассказы об унизительной и беспросветной жизни при проамериканском диктаторе Фульхенсио Батисте, всегда более-менее поддерживали социализм с его реальными, хотя и скромными достижениями. А молодежь только смеялась нам, русским коммунистам, в лицо, когда мы говорили им о том, что мобильники, Facebook, поездки за границу и личный автомобиль не могут заменить бесплатного образования, домашнего врача и независимой политики. В конце концов, еще Рауль Кастро разрешил это противоречие между поколениями, и разрешил всем кубинцам получить загранпаспорт и уезжать, если дома плохо. Но проблема в том, что уровень жизни населения здесь не позволяет большинству даже и мечтать накопить на загранпаспорт, квартиру или машину, и потому несогласные с действующей кубинской моделью люди вынуждены оставаться на острове. Однако та часть кубинцев, которая была занята в туристическом секторе, жила совсем не плохо.

Кстати, других граждан — занятых в промышленности, сельском хозяйстве, медицине, образовании — эта разница в доходах раздражала. Помню, как один кубинский государственный служащий убеждал меня в необходимости отменить систему выдачи бесплатных продуктовых наборов, поскольку, мол, зачем пачка кофе и кусочек курицы бармену отеля «Националь», получающему чаевые 50 долларов в день? Вроде бы все верно, но, как понимает читатель, пандемия обрушила туристическую отрасль на Кубе. А она является второй по значимости статьей национального дохода.

Кубинцы долго приноравливались выживать без СССР и сумели сделать это, став туристической Меккой. Неповторимая атмосфера острова, веселый нрав его жителей и почти абсолютная безопасность — чего не скажешь ни о Доминикане, ни о Мексике — привлекали сюда миллионы туристов. Правда, социалистический уклад предопределил здесь низкий уровень сервиса. Воспитанный гордым человеком труда, средний кубинец не желает сильно услуживать туристу. Но люди сюда все равно ехали, особенно россияне, узнававшие в кубинских реалиях вчерашний день своей страны. В общем, ситуация на Кубе была очень противоречивой. КПК и ее новое руководство, как и старое, это понимало и постоянно пыталось проводить какие-то реформы, устранять диспропорции, выступать с инициативами, привлекать к решению и обсуждению всех проблем общество.

Кубинцы очень терпеливы и, напуганные пропагандой гримасами перестройки и лихих 90-х в СССР и России, не хотели быстрых перемен. К сожалению, смена поколений у власти привела к значительной кадровой текучке на всех уровнях управления. От многих пожилых жителей страны я слышал тревожные опасения, что более прагматичные руководители-коммунисты не захотят сохранять систему социальной поддержки каждого кубинца, поднимут цены и тарифы, и что же, мол, тогда будет с нами, выросшими при Фиделе и Рауле?

Но Мигель Диас-Канель, видимо, является верным и прилежным учеником легендарных революционеров. Он не пытался дистанцироваться от наследия братьев Кастро и Че Гевары, но, безусловно, имеет свой стиль. Ведь еще в молодости, руководя одной из провинций, он постоянно ездил по предприятиям и организациям, мог нагрянуть с проверкой даже ночью. Диас-Канель старается быть ближе к простым людям, показывать партийным руководителям личный пример. Когда из-за проблем в Венесуэле начались перебои с бензином, он по дороге на работу подвозил на своей машине жителей Гаваны, и т. д. Можно смело сказать, что трансфер власти на Кубе прошел без сбоев, с учетом интересов всех сторон.

Однако экономические последствия пандемии, осложненные на Кубе американской блокадой, поставили новые власти Острова свободы в безвыходное положение. На что кормить привыкшее к поддержке население, если средства от туризма перестали поступать в казну? Когда стало ясно, что пандемия затянулась, Диас-Канель санкционировал денежную реформу — отмену бивалютной системы, ограниченную либерализацию цен и одновременный рост зарплат, но, как это водится, цены росли гораздо быстрее. Кубинские знакомые в конце 2020 года сообщили мне, что тогда впервые многие не получили привычный продуктовый набор от государства, не смогли отоварить свои карточки. Система помощи не была отменена совсем, но претерпела большие изменения и ограничения, и я считаю это большой ошибкой кубинских властей.

Ведь для многих, особенно для пожилых людей, карточная система помощи оставалась свидетельством стабильности, неизменности основ социальной жизни на Кубе. Кубинцы могли пережить дефицит, бюрократизм, блокаду и пандемию (с учетом энергично работающей системы медобслуживания), но по отдельности, а не вместе. Кроме того, ясно, что авторитет Фиделя Кастро или Рауля Кастро базировался на исторических достижениях, а Диас-Канель все-же совсем недавно управляет страной и, по мнению многих экспертов, не обладает пока большой харизмой. Но к протестам привел не только симбиоз перечисленных мною факторов.

Кубинские власти привычно жестко ограничили перемещение людей из-за опасности эпидемии, закрыли границы между регионами, все развлекательные заведения. Дело в том, что с таким веселым и легким народом по-другому сложно поступать, иначе все запреты будут нарушены в одночасье. Но сидеть так долго взаперти, без «движа», да еще в атмосфере отсутствия товаров и в окружении местных бюрократов, темпераментные кубинцы не смогли. Опытные психологи из американских спецслужб этим, конечно, воспользовались.

То, что не получалось у Вашингтона ранее, вышло в период пандемии, и раздраженные люди, организуемые через соцсети, действительно высыпали на улицы. Диас-Канель и в этой ситуации повторил тактику Фиделя — сам пошел на улицу и призвал выйти на защиту Революции коммунистов. Этим реакция кубинского лидера в корне отличается, на мой взгляд, от действий Александра Лукашенко, который подавлял протесты — тоже имеющие отчасти внешнее управление — исключительно с помощью силовых структур. Коммунисты на улицы вышли, и тех, кто знает Кубу, это абсолютно не удивило. Но, положа руку на сердце, я уверен, что и сторонники социализма также недовольны происходящим. Это признал и сам Диас-Канель в своем выступлении. Проблемы, говорит, на «острове свободы» обострились, но зачем же стекла бить?

Действительно, подавить любые акты агрессии и насилия со стороны митингующих против власти — дело чести кубинских силовиков. Иначе, если Куба станет менее безопасной, никакие туристы туда больше не поедут. Правильным представляется и ограничение интернет-трафика, но все понимают, что бесконечным оно быть не может. Порядок на улицах должен быть обеспечен, а вот жестокий разгон протестующих повредил бы делу революции и только облегчил бы задачу США.

Необходимо действительно развернуть широкую мобилизацию лояльного Революции населения, но при этом надо и решать обострившиеся проблемы. Вопрос в том, как это сделать, ведь у государства здесь, хотя оно очень бережливое и осмотрительное, почти нет ресурсов. Кажется, пора поднять вопрос о борьбе с коррупцией на Кубе, вспомнить опыт комитетов защиты Революции, которые, прямо скажем, действуют в последние десятилетия на Острове свободы формально. А ведь в 60–70-е годы это был мощный инструмент внутриквартального народного контроля и борьбы против злоупотреблений, дефицита, саботажа. Зная кубинцев, уверен — надо дать людям высказаться, пошуметь.

Властям стоит проанализировать введенную ими систему ограничений — возможно, кое-какие можно отменить. КПК должна сделать и кадровые выводы — многие партийные и комсомольские активисты на местах, видимо, ослабили работу с людьми, если не удалось удержать граждан дома. В последние годы ослабла и идеологическая работа. Например, по кубинскому ТВ не увидишь больше сериалов о революции, о борьбе с американскими агентами. Все про любовь да про секс-меньшинства. Но чего ожидать от молодежи после такого контента? Проблема борьбы за сознание молодых — одна из основных на острове. Диас-Канель и партия должны, просто обязаны сформулировать для молодежи ясную перспективу. Молодые люди должны понять, что, оставшись жить на острове при социалистической модели, они не будут несчастны. Это очень трудный вопрос, и нужно срочно создавать механизмы для реализации требовательных новых поколений. Иначе в какой-то момент США усилят влияние на кубинскую фронду до критической точки.

Уверен, что сейчас у Диас-Канеля и социализма — большие шансы устоять. Не бросят президента и старики-ветераны. Рауль Кастро спешно улетел в Венесуэлу, чтобы, видимо, попросить Николаса Мадуро по-братски помочь Острову свободы. Но у Мадуро и у самого — полно проблем. Да и у кого сейчас их нет?

Но именно ценности солидарности, умения делиться с ближним последним кастровская Куба десятилетиями культивировала среди населения. И потому сейчас Куба, принимавшая детей Чернобыля, Куба, воевавшая за свободу Африки, Куба, радовавшая и восхищавшая нас десятилетиями, вправе ожидать помощи от более благополучных стран. Хотя я и против оказания сегодня широкой помощи иным странам, но если Россия, Китай и многие страны Латинской Америки хотят и далее видеть Кубу такой, какой мы ее любим, нам стоит по-настоящему, по-советски всем миром помочь этой стране. Иначе мы будем наблюдать очередную трагедию в виде необратимого крушения по-настоящему благополучного и органичного общества.

Источник