Назад в будущее: по временным петлям Роберта Земекиса
В день рождения Роберта Земекиса, которому мы все страшно благодарны за счастливое детство, «Искусство кино» публикует текст Даниила Серебрянского о режиссере и человеке, отправившем однажды человечество назад в будущее, из которого совсем не хочется возвращаться, ведь жизнь — это не коробка конфет.
В воздухе, на высоте 400 метров над головой, парит силуэт. С балансиром в руках он бредет по тончайшей проволоке от одной башни старого Всемирного торгового центра до другой. Немного отдалимся, сменим ракурс. Вблизи притормаживает несшийся мимо автомобиль со вспышками молний из-под колес. Из открывшейся двери выходит седовласый доктор в видавшем виды комбинезоне и тут же приветливым взмахом руки заманчиво приглашает внутрь. Любопытство не заставляет себя долго ждать. Замена пленки — и вот уже проекция идентифицирует пустынную панораму. С одной стороны прямо по дороге третий год без устали движется обросший бегун в кепке Bubba Gump, за его же спиной — неопознаваемая толпа людей. С другой — тот же человек, похоже, только что вернувшийся с необитаемого острова.
Броскость мысли под стать самому автору разрастается в образы действий.
На покрытом ковролином полу перед сверкающим экраном замер ребенок. По ту же сторону устройства мерцают облики его любимых фильмов: «Капля» (1958) со Стивом Маккуином, «Дом на холме призраков» (1959), «Мрак» (1958), дуэт Эббота и Костелло. Родившись в латвийско-итало-американской семье рабочего класса, будущий художник растет на перекрестках Южного Чикаго. Уже в то время фаворитами юного интерпретатора становятся режиссер Жуль Уайт и актер Джерри Льюис. Земекис — человек, чье детство обходится без грамма какого-либо культурного просвещения — литературного, театрального, музыкального, — и который внезапно на интимном уровне остается с мечтой о поступлении в школу кинематографии. Впрочем, столкновение с родительским неодобрением, пожалуй, служит дополнительным импульсом. И несозревшему художнику уже не терпится взять в руки лежащую на полке семейную реликвию — 8-мм камеру. Не отрываясь от любимого телевизора, он тут же по наитию экспериментирует с кукольными постановками, а затем короткометражными фильмами, где актерами становятся его друзья. Пройдут годы, и ни один зритель не сможет лицезреть эти пропавшие эскизы. Но с точностью скажет, что место этому гению в кино.
«Вокруг столько проблем с телевидением, — много позже признается Земекис. — Но мне оно спасло жизнь». Ничего удивительного, что пунктиром в работе будущего режиссера станет эскапистская заинтересованность в исследованиях разных жанров: от комедии и мелодрамы до научной фантастики и боевика.
Но вернемся назад в прошлое, когда юному художнику еще 17. Роберт поступает в Университет Северного Иллинойса в Де-Кабе, откуда впоследствии переводится в Школу кинематографических искусств Университета Южной Калифорнии. И в то же время попеременно набирается монтажного опыта в чикагском NBC News. По счастливой ли случайности или по предписаниям судьбы, на новом месте учебы он встретит сценариста Боба Гейла — соратника, с которым бок о бок пройдет тернистыми путями к будущей профессии. Однако в скором времени учеба обоим встанет поперек горла. Именно Гейл спустя много лет будет вспоминать, что интеллектуальная студенческая среда их обременяла, а вместо французской новой волны они интересовались Клинтом Иствудом, Джеймсом Бондом и Уолтом Диснеем.
Впрочем, первыми попытками совместной работы Земекиса и Гейла станут сценарии к нескольким картинам, которые они запитчат Джону Милиусу. В 1996 году один из них («Кровавый бордель») воплотится в фильм.
В 1973 году наш герой окончит университет и получит «Студенческий Оскар» за «Поле чести». Именно такого — носящегося, мельтешащего, но с одухотворением жаждущего показать свое кинематографическое естество, — Роберта Земекиса впервые увидит Стивен Спилберг. Очень быстро он решится спродюсировать дебютную картину своего протеже — воспевающую битломанию комедию «Я хочу держать тебя за руку» (1978). Зрители и критики будут благоволить молодому режиссеру. И даже коммерческий провал не вызовет у Спилберга сомнений, чтобы вложиться в «Подержанные автомобили» (1980).
Лишь где-то в лесистых горах Мексики на съемках «Романа с камнем» (1984) он осознает, насколько глубоко его поглотило кино. А в воспоминаниях постановщика промелькнет мысль о написанном в дуэте с Гейлом несколько лет назад сценарии о путешествиях во времени. Прежде чем воплощать его на экране, сначала нужно восстановить коммерческую репутацию. По счастью, в 1984 году Майкл Дуглас приглашает Земекиса в режиссерское кресло «Романа с камнем». Именно за тем он и приехал в эти наполненные опасностью зеленые края. К слову, незадолго до Дугласа у него назревает проект «Кокон» той же студии 20th Century Fox. Однако, посмотрев на первые смонтированные сцены, продюсеры его уволят. «Роману с камнем» они пророчат неуспех. Но кому, как не Земекису, знать, что способно сделать фильм необычайно успешным? И, опираясь на слова зрителей, со свойственной ему любовью к кино, он ринется в бой. А чутье подводит его изредка.
Именно чутье спасает его, когда четыре десятка студий отклоняют рукопись «Назад в будущее» (1985–1990). Раздосадованный, обиженный, он отправляется прямиком к дверям Amblin Entertainment (дочерней компании Universal Studios) — студии своего ментора Стивена Спилберга. Зеленый свет проект получает практически сразу, а директор Universal Сидни Шейнберг возьмется контролировать бюджет проекта и предложит изменить название на «Космический пришелец с Плутона». Конечно, против будут и Боб Гейл, и Роберт Земекис. А Спилберг отправит служебную записку со словами: «Спасибо за самую юмористическую шутку. Мы все от души посмеялись». Все же сценарий частично подвергнется изменениям, и третий — заключительный — набросок окажется на съемочной площадке фильма, который получит два продолжения.
«Форрест Гамп» (1994) — пожалуй, наиболее противоречивый с позиции критиков фильм Земекиса, порой собиравший крайне агрессивные отзывы. Тем не менее о знакомой практически каждому зрителю картине простецкими формами выражения, но с особой чуткостью, расскажет текст самого известного для американского зрителя критика Роджера Эберта:
«Никого похожего на Форреста Гампа ранее в кино я не встречал, и по этой причине никогда не видел фильма подобного «Форресту Гампу».
Режиссер Роберт Земекис обладает опытом в магии визуальных эффектов, что помогает ему поместить Гампа в исторические ситуации с реальными людьми».
Взаправду американская хроника последней полсотни лет пошатывается под сценами, сотворенными компьютерной графикой. Теперь Форрест Гамп — непосредственный, полноправный гражданин Америки. Это подтверждают кадры его встреч с Кеннеди, Джонсоном и Никсоном. Гамп получает свое имя в память об основателе ку-клукс-клана Нейтане Форресте, где тот запечатлен в прологе вырезкой из немого черно-белого фильма. Но своим образом словно переписывает страницу постыдной истории.
«Я никому этого не рекомендую», — скажет режиссер о личном опыте параллельных съемок двух фильмов. К тому моменту он — триумфатор, за спиной которого трилогия «Назад в будущее» и «Форрест Гамп». После совместной работы Том Хэнкс запишет его в фавориты. Повстречаются они еще несколько раз: на съемках «Изгоя» (2000) и «Полярного экспресса» (2004). Работу над упомянутым «Изгоем», где Хэнкс появляется а-ля Робинзон Крузо, Земекис начинает в 1996 году совместно с драматургом Уильямом Бройлером — младшим. И четырехлетняя подготовка к съемкам продлится еще на год. Темперамент автора в тандеме со систематическим перфекционизмом жаждет реалистичности. И поскольку герою Хэнкса для пущей убедительности необходимо сбросить вес, режиссер идет на смелый шаг. Дабы удержать за это время съемочную команду, нужно взяться за съемки другого фильма. Первую часть «Изгоя» он снимает в начале 1999 года, а триллер, наследующий хичкоковские приемы, «Что скрывает ложь» — осенью 1999-го. Работу же над «Изгоем» заканчивает в начале 2000-х.
Назад в будущее
Перо порхает в воздухе над городом. Нормальный кадр, ничего особенного. Потом оно спускается, спускается. Ну хорошо, с нормальным краном можно снять. Когда оно ложится на плечо прохожего, слетает под колёса автомобиля, ты уже подозреваешь, что существующими инструментами это всё одним кадром невозможно снять. И тут оно падает на кроссовки Форреста Гампа. Одним кадром. И тут ты понимаешь, что тебя надули. Но как?
Не знаю, как у вас, а у меня в любом виде искусства очень важная составляющая даже не то, что именно делает художник, а как он это делает. Когда от непонимания чего-то совершенно нового и, скорее всего, прикладного сносит башню — как? Как Харрисон играет с Ленноном в две гитары абсолютно бесшовный дуэт, который формирует звук The Beatles? Как Малевич умудрился намалевать свой чёрный квадрат, от которого шибает энергией, которая может свалить с ног? Как Роберт Плант пропевает миллиардную по счёту Baby-baby-baby, от которой брызжет из глаз какая-то солёная вода? Ну и так далее. Если вы ещё не совсем очерствели, как слоновья подмётка, вы вспомните свои какие-то приходы на этот счёт. Они у всех разные.
Но в тот венецианский день 1994 года Роберт Земекис, собственно, перевернул представление и моё, и многих сидевших в зале Mostra di Venezia о том, что можно сделать в кино. Ох уж эти фокусники! Да, это было триумфальное пришествие в кино компьютеров фирмы Silicon Graphics, ныне уже покойной. И Роберт Земекис был их самым серьёзным рекламистом. До «Форреста Гампа» я не шибко присматривался к творчеству данного персонажа. Но пришлось пересмотреть своё отношение.
Самым последним в перечне просмотренного оказался самый первый фильм «Я хочу взять тебя за руку» (I Wanna Hold Your Hand) — как вы понимаете из названия, про The Beatles, а точнее, про американских девочек, которые пытаются попасть на то самое первое шоу Эда Салливана, которое транслировалось из Нью-Йорка в 1964 году на 90 млн зрителей. Блогеры-миллионники, идите и уже убейте себя апстену — по нынешним меркам, с учётом инфляции и вьетнамской войны, это было бы миллиарда три, не меньше. Для фильма 1978 года он технически очень хорошо сделан, особенно студия Салливана, как показан сам концерт: The Beatles есть на мониторах телекамер, которые загораживают лица актёров, — всё сделано с большой любовью и тщательностью. А переживания американских подростков, которые думают, купить им второй экземпляр пластинки Meet The Beatles или нет, — это не наши переживания, совсем. Сытый голодному не товарищ. До сих пор.
В принципе, понятно, откуда взялась у Земекиса тема The Beatles. Когда ему родители в возрасте 13 лет купили 8-мм камеру, он начал снимать кукольные фильмы. И у всех у них был один саундтрек — песни Леннона и Маккартни. А ещё родители у него были донельзя простые, что касалось культуры. Он сам говорит, что из всех искусств у них дома был только телевизор. И он, кстати, фанател по телевидению. Он даже не знал, что где-то есть киноотделения в университетах, какие-то киношколы. Об их существовании он тоже случайно узнал по телевизору. А когда загорелся, естественно, вся его родня стала ему объяснять, что в семье сварщика из Чикаго не бывает кинорежиссёров. Как у всех молодых, если старшие говорят, что ты не можешь, то ты точно всё сделаешь, чтобы смочь. Поэтому он таки на два года попал в Университет Северного Иллинойса и нанялся подрабатывать на своё любимое телевидение — в отдел монтажа. Потом-таки решил перевестись в школу киноискусств USC в Калифорнию: снял короткометражку «Золотые мгновения» (Golden Slumbers) по песне The Beatles c альбома Abbey Road — и всё равно повис, недобрал баллов.
Но парень-то из — простой семьи сварщика. И не стал стесняться звонить и буквально навязываться — всякими обещаниями подтянуть знания на курсах.
Выпускники этого заведения есть довольно приличные. Например, Джон Уэйн, композитор Херб Альберт, Джон Карпентер, а из современных — внезапно бас-гитарист Red Hot Chili Peppers Майкл Бэлзари (Flea). Ну или Дэрил Ханна с Форестом Уитакером.
В принципе, понятно, что в конце 1960-х это было гнездо богатеньких хиппи, которым, в отличие от Земекиса, было наплевать на учёбу. Они в основном выпендривались друг перед дружкой: «Ах, Годар! О, новая французская волна!» Думается, преподы там были тоже сноб на снобе. Земекису, выросшему на фильмах Джона Уэйна, Диснея и Клинта Иствуда, было наплевать на «ах, Годара», и, как потомственный пролетарий, он пропускал всё это мимо ушей. Но зато нашёл себе приятеля со схожими вкусами — Боба Гейла, с которым потом напишет сценарий «Назад в будущее». Но пока парочка на диплом написала два сценария — «Танк» и «Кровавый бордель», — естественно, не поставленные тогда никем. Прикол в том, что «Бордель», хоррор-комедия, потом всплыл в исполнении режиссёра Гилберта Адлера аж в 1996 году. Ну что, хорошему сценарию радуется глаз продюсера, особенно в линейке «Байки из склепа».
В университете он сделал-таки фильм «Поле чести» (Field of Honour, 1973) — 14 минут, он есть на YouTube, если кому интересно. Контуженный солдат выходит из психушки и не может справиться с опасностями мирной жизни.
Но Земекис с этой 14-минутной чёрной хохмой пошёл в приёмную Стивена Спилберга, и тот, обалдев от напора пролетарского поэта, стал его покровителем. Он спродюсировал и «Я хочу взять тебя за руку», и второй фильм — «Подержанные автомобили» (Used Cars) с Куртом Расселом. Оба провалились в прокате. Но в первом уже была обозначена фишка Земекиса — вставлять исторических персонажей в свою картину, даже если их невозможно вставить по разным причинам. Сценарии для обоих написаны дуэтом Земекис — Гейл. Тогда Спилберг взял их сценарий «1941» и сделал самый свой финансово провальный фильм — с Джоном Белуши и Дэном Эйкройдом.
То есть в какой-то момент Земекис вместе со своим другом оказался в положении «хороших ребят с хорошими сценариями, фильмы по которым получаются провальными». Так что в начале 1980-х из-за этой репутации парочка оказалась буквально без работы. Они сделали ещё два сценария — для Брайана Де Пальмы (Car Pool) и Спилберга (Growing Up), — но оба так и не были реализованы. Третий сценарий, который у них был, — про паренька, который случайно попал в прошлое, в 1950-е годы, — был отброшен буквально всеми «мейджорами». Более 40 отказов. По-моему, это рекорд Гиннесса.
Всё это похоже на дурную шутку: безработные режиссёры-сценаристы, никому не нужные, получают работу в фильме, сценарий для которого написала девушка, которая вообще в жизни написала один-единственный сценарий. «Роман с камнем» (Romancing the Stone, 1984) Земекиса пригласил делать Майкл Дуглас. Романтическая приключенческая комедия — не шибко распространённый в Америке жанр. Фильм получился в меру сбалансированный, чтобы не говорить слова «миленький», но он получил какую-то фантастическую кассу: при бюджете $10 млн сборы составили $115 млн. Пока фильм снимался, кандидатура Земекиса была утверждена на фильм «Кокон», но, когда продюсеры посмотрели черновой материал «Романа», они его уволили с грядущего «Кокона».
Успех фильма стал счастливым билетом Земекиса в индустрию: Universal таки взяла в работу его сценарий про путешествие в прошлое — «Назад в будущее» (Back to the Future) — и назначила его директором.
Работа началась с лажи. Земекис с самого начала хотел снимать в роли Марти Майкла Дж. Фокса, но тот был занят. Взяли Эрика Штольца (разница в характерах очевидна, если вы помните Штольца). Начали снимать — и Земекис понял, что Штольца он снимать не хочет. И всё-таки дождался Фокса. Пересъёмка сцен обошлась в $4 млн. Потом пришлось очень спешить — вплоть до того, что некоторые спецэффекты вышли не полностью законченными.
Но успех был ошеломительный. Мало того что за $19 млн студия собрала $388,8 млн, «Назад в будущее» стал образцовым фантастическим фильмом, который любят все от мала до велика. Песенка из фильма — «Сила любви» Хью Льюиса и группы The News — тоже стала глобальным хитом. Не припомню, чтобы Хью Люис сделал за свою карьеру что-то ещё заметное. И все узнали, что есть такой автомобиль — DMC DeLorean с вертикально открывающимися дверями. А вы думаете, откуда название группы Run DMC? Вот такое влияние DeLorean оказал на популярную культуру. А когда вы сегодня смотрите мультсериал «Рик и Морти», то надо хотя бы иметь в виду, что это те же самые Марти и Док, только уже на тяжёлых драгзах.
И что удивительно, сиквел «Назад в будущее 2» (1989) опять принёс успех ($332 млн). И «Назад в будущее 3» (1990) принёс ещё $243 млн. Многим критикам третья часть понравилась даже больше первых двух.
То есть Земекис довольно быстро набрал очки в индустрии. Когда сиквелы только были готовы к релизу, он связался с Disney, чтобы снять на тот момент самый дорогой ($70 млн) фильм — «Кто подставил кролика Роджера» (Who Framed Roger Rabbit). Он поставлен по книге писателя Гари К. Вульфа «Кто отцензурировал кролика Роджера». Вульф знаменит тем, что написал целых три книги про кролика Роджера — мультперсонажа, который сталкивается с вполне живыми людьми в некоем городе в некоей эпохе, смахивающей на 1940-е годы. Это можно было бы назвать нуаром, если бы не было так смешно. Технические решения, которые предложил Земекис, были самыми прорывными на тот момент. И что самое интересное, они очень органично выглядят и сейчас, несмотря на то что многие фильмы со спецэффектами устаревают буквально за два-три года. А Джессика Рэббит, рисованная, до сих пор задаёт планку в рубриках most sexy, спасибо аниматору Ричарду Уильямсу. Ну и Боб Хоскинс тоже крут.
«Кролик Роджер» также определил степень погружения Земекиса в новейшие технологии — в компьютерную графику, всё более и более убедительную. Так, в следующей картине, чёрной комедии «Смерть ей к лицу» (Death Becomes Her, 1992), компьютеры Silicon Graphics уже достаточно убедительно моделировали человеческую кожу.
А потом опять все ждали комедию, но получили «Форреста Гампа» — фильм-пробежку по новейшей истории США, с юмором и пафосом одновременно. Кстати, родственник, именем которого назван Форрест в картине, — основатель клуба ку-кукс-клана, и там много ещё таких шуточек. Технологически он сделан идеально — все эти смешные сочетания и встречи Форреста Гампа в документальных кадрах с самыми знаменитыми людьми Америки. И в этом тоже заслуга Silicon Graphics. Но, потратив $55 млн, Земекис умудрился собрать $683 млн, что для 1994 года второй показатель (первого достиг «Король Лев»). «Форрест Гамп» собрал шесть «Оскаров». В том числе режиссёр Земекис стал уже оскароносным режиссёром.
И только автору книги «Форрест Гамп», по которой поставили фильм, — Уинстону Груму — заплатили всего $350 тыс., не выплатили процентов со сбора и не упомянули в оскаровской речи. С тех пор Том Хэнкс часто снимается у Земекиса.
В 1997-м режиссёр снял картину «Контакт» (Contact) по повести Карла Сагана. Этот проект тянулся аж с 1979 года и лучше бы тогда же и умер.
Но Земекис именно в это время уже предался любимому с детства жанру. Он стал исполнительным продюсером сериала «Байки из склепа» (Tales From The Crypt, 1989—1996) и даже снял сам три серии. «Байки» — удивительно цельный продукт, основанный на комиксах 1950-х годов издательства EC.
С 1999 года он стал уже голосом перехода на цифру всей индустрии: он читал лекции, проводил конференции и т. д. Тех, кто оставался сторонником старого доброго целлулоида (включая Спилберга и Лукаса), он подкалывал: «Это те люди, которые до сих пор думают, что звук винила лучше, чем звучание компакт-диска. Мы можем спорить до посинения, но я не знаю никого, кто всё ещё покупает винил». Опрометчивое заявление, если учесть, что с тех пор винил вырос в продажах настолько, что вот уже три года обходит компакт-диски.
Картина «Изгой» (Cast Away, 2000) — явный «Робинзон Крузо». В главной роли — Том Хэнкс. Самое интересное в фильме — участие Дмитрия Дюжева, Валентины Ананьевой и Анны Фроловцевой. Тем не менее сборы картины — $429 млн. Это очень неплохо при бюджете $90 млн.
В полную компьютерную силу Земекис развернулся на сказке «Полярный экспресс» (Polar Express, 2004) по детской книге Криса Ван Олсбурга. У него там играет даже компьютерный Том Хэнкс.
То же самое произошло с «Беовульфом» (Beowulf) — фантазией на тему старой английской легенды. Тут Земекис вовсю использует технологию захвата изображения, что значит, что диджитальные фигуры оживляются натуральными людьми. Потратил $150 млн — заработал $194 млн. Это не то, что я бы взялся пересматривать второй раз.
Рождественская история (Christmas Carol, 2009) — также полностью компьютерная экранизация, на этот раз, как вы понимаете, Диккенса. Рейтинг расходов/доходов продолжает близиться к равновесию — $200 млн/$325 млн. Моделью-актёром для «захвата изображения» стал Джим Кэрри.
История пилота-алкоголика в исполнении Дензела Вашингтона тронула сердца зрителя — «Экипаж» (Flight, 2012). Или просто зритель устал от «захвата изображения».
И тут Земекис прибегает к довольно старому кинотрюку и снимает следующий фильм — «Прогулка» (The Walk, 2015) — историю канатоходца. Понятно, для чего он в 3D, — чтобы люди с боязнью высоты сразу выходили из кинотеатра в ужасе. Судя по финансовым результатам, многие решили даже не рисковать и воздержаться от такого зрелища. Фильм собрал всего $60 млн.
Ещё одна финансовая неудача ждала его в 2016 году с картиной «Союзники» (Allied). Вторая мировая война, Касабланка, Брэд Питт. Но и Брэд Питт не помог.
Обращение к модной теме посттравматического синдрома — «Удивительный мир Марвена» (Welcome to Marwen, 2018) — принесло Земекису уже ощутимую финансовую катастрофу: при бюджете $39 млн он собрал только $13 млн.
«Ведьмы» (The Witches, 2020) очень родственен «Смерти ей к лицу», он прекрасно сделан технически, и его можно смотреть. Но отчего-то его не стали смотреть — и он собрал только $29 млн. По книге Роальда Даля.
В следующем году Земекис собирается нас ошеломить своим прочтением «Пиноккио» — это будет компьютеризированная музыкальная драма.
В то же время надо помнить, что как продюсер он всё это время достаточно успешно работает и уже выпустил почти 20 картин разного жанра и разного качества.
Так что свой вклад в мировое кино он уже внёс — и он очень уверенный, этот вклад.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.