Ступени глава 4. гсвск 1981-1983
ГСВСК (1981-1983) «Группа советских военных специалистов в Республике Куба»
Как это было. Получил предписание прибыть на пересыльный пункт в Пушкино. Так как с билетами в ту пору было не просто, прибыл в Ленинград с женой и маленькой дочкой Ксюшей где — то за дня 3-4 до указанного срока. На пересылке дали кусочек бумажки размером с увольнительную, где указано, чтобы выделили комнату в армейской гостинице и с обратной стороны написано, как туда доехать. Пока доехали, листочек от частого достования весь измялся. В гостинице у окошка в приемной очередь, мест нет, важные полковники с красивыми мелованными бумагами в руках, но всем отказ. Думаю, и куда мне с этой бумажкой, но даю. Мне молча сразу выписывают номер. В комнате: «У-у», пошел гул. «Товарищи, ст. лейтенант в спецкомандировку. » Да-а, всё по-серьезному. Через 3 дня прибываю обратно в Пушкино. Нас собрали, всё объяснили, весь порядок, проинструктировали и нас, и семьи. По очереди заходим в две большие смежные комнаты и по списку там получаем одежду. Идешь вдоль столов и вешалок, с разложенным и развешанным гражданским имуществом, и выбираешь себе по размерам всё: от носков, трусов, до костюма, пальто, шляпы. (солдатам и прапорщикам вместо шляп выдали кепки).
Форму высылаю родителям. Наступает день отправки. Идем на Кубу эшелоном на теплоходе «Балтика», офицеры с семьями в 1 классе, прапорщики-солдаты дальше — 2й, 3й классы. Начальник эшелона, будущий командир реактивного дивизиона п/п-к Алабердин. Меня назначили комсомольцем эшелона. Начальник штаба распределил дежурства и ответственных. «Балтика» старое судно, но 24 узла давало, что достаточно быстро. На корабле в передней части находились большие «апартаменты», как говорили, еще Никита Сергеевич Хрущев в них размещался. Но лучшие каюты считались в середине корабля, в шторм там меньше укачивало. В ночь нас погрузили в автобусы и разными маршрутами привезли в грузовой порт, там и стояла «Балтика». И вот — выход в море. При выходе в океан и облетах авиации НАТО, по радио передавали, чтоб женщины с детьми выходили на палубу, а мужская часть должна была уходить с открытых мест. Вот так прошло 16 суток, в 7 утра по судовому времени (время постоянно переводили по ходу плавания) был подъем, и каждый день голос Юрия Антонова будил песней: «Море, море, мир бездонный. » И в один день, проснувшись, понимаю, что стоим. Смотрю в окно и словно картинка в классном учебнике — Гавана! Позже, на комсомольском семинаре, выступал майор из особого отдела. Рассказывал, что в порт приехали смотреть прибытие корабля 14 разведок мира, даже чехи, но говорит: «Мы их (Чехословакию) поправим!» А «Голос Америки» передал, что опять прибыло судно на Кубу с сельхоз-артелью, в совершенстве владеющей современным оружием. Обстановка была не простая, Америка бряцала оружием в отношении острова Свободы, и даже ряд офицеров отказались ехать служить на Кубу и не прибыли на пересыльный пункт.
1981-1983. Политика. 1981 год-в США становится президентом Рональд Рейган, отношения СССР-США скатываются по напряжению к временам Карибского кризиса. В 1982 году в конце весны, Британия высаживается на Фолклендах, в октябре 1983 года американцы высаживаются на Гренаде и объявляют вокруг зону безопасности, два военных корабля, битком набитые военнослужащими отходят, по приказу Фиделя к Гренаде. Но не доходят, звонок из Москвы их останавливает. На Гренаде мужественно сражаются кубинцы, отстреливаются до последнего, завернувшись в кубинские флаги. Весь остров в этот период напоминает военный лагерь, все кубинцы ходят в военной форме оливкового цвета, везде рассредоточена техника, в парках отдыха стоят зенитные орудия. По завершению событий Фидель Кастро лично встречает на аэродроме прибывающих из Гренады кубинцев, каждому пожимает руку у трапа.
Был момент, когда была дана команда высадиться на Кубу американским войскам, как рассказывал нам в последствии лектор ЦК КПСС, приезжавший в бригаду, после очередных событий, и чтобы это остановить была дана команда, чтобы наши танки подошли к Берлинской стене. А в Закавказье округ был поднят на учения с выходом войск к турецкой границе (Турция – член блока НАТО во главе с США) в готовности пересечь границу, т. к. было объявлено, что Турция разрешила разместить американские РЛС вдоль границы с СССР, что было явной угрозой нашей стране, а по договору при угрозе нашим границам, мы имели право ввести войска. Были проведены другие мероприятия. Турция, кстати, перепугавшись, отменила договор о размещении РЛС (радио-локационные станции). Принятые меры возымели действие, и высадка на Кубу была отменена со стороны США.
Бригада постоянно занималась боевой подготовкой, постоянные учения, траву никто не красил. Учения, стрельбы — стрельбы, бедные танкисты с полигонов не выползали, не отстрелявшись на хорошую оценку. За 2 года службы пришлось проспать в кабинете на столах, наверное, в сумме с полгода: дежурный матрас для плавания надуваешь, в потолке 4 гвоздя, накомарник натягиваешь — ко сну готов.
7 омсбр (отдельная мотострелковая бригада) — это и есть 12 учебный центр. Никто там никого, никаких кубинцев не учил. Сам Фидель так назвал, «с потолка», бригаду, когда его спросили, что это за военное формирование. На складах была советская форма, и в случае опасности, бригада переодевалась в советскую форму (а так ходили в кубинской) и должна была вступать в бой уже советским подразделением, и надо было держаться до прихода помощи. А семьи должны были переправляться на кораблях в Мексику, оттуда в СССР, в реактивном дивизионе по боевому расчёту за это отвечал парторг. Все документы у нас изъяли на пересылке, а загранпаспорта, они были синие, типа дипломатических, тоже забрали уже по прибытию на Кубу. Таким образом, у нас с собой никаких документов не было.
Бригада, по замыслу, выполняла оборонительную задачу, по расчету танкисты частично должны были уходить в Касабланку на защиту структуры штаба Главного военного советника, в наше время им был генерал-полковник Кончиц Владимир Николаевич. Выполняли еще разные задачи, например, охрану самолетов нашей дальней авиации, которые регулярно патрулировали в этих краях, на отдых садилась на аэродром и летели потом обратно. Охрану стратегических самолетов осуществляли только караулы от советской бригады, кубашам не доверяли.
В составе бригады было 3 мотострелковых батальона, танковый батальон, реактивный дивизион, гаубичный дивизион (122мм Д-30) и всё остальное: авторота, разведрота, зенитчики и отдельные части в составе бригады. А разведки просто море разной: просто поля антен, от секретных до супер секретных. Политика, однако.
Про Кубу можно говорить бесконечно. Осталось только хорошее, все, что пишешь, уже вытаскиваешь из закутков памяти, порой. Был я в составе группы победителей соревнования, в основном из комсомола, с обменом опыта в Сантьяго-де-Куба, наверное дней 5, не меньше. Проехали по революционным местам вроде казарм Монкадо, бывали в воинских частях в тех краях.
Удавалось бывать и на море, отремонтировали автобус дивизиона, брали и солдат, и семьи, побывали и в Гаване, возил детей бригады несколько раз в посольскую школу на двух лазах. Осталось только хорошее в памяти.
Благодарен замполиту дивизиона, наш выпускник Локтионов Саша, сейчас в Белоруссии, с ним с год прослужил. До него был постарше возрастом, из бывших командиров — ни о чем. Парторгом был Юра Головченко, 6 батр. 1976 г. выпуска, сильнейшая личность. Потом он служил в ОВАКОЛУ (Одесское арт. Училище). Как слышал, он отказался принимать присягу там второй раз и его уволили, квартиру не получил, то ли рак, то ли что, и когда умирал, то всех своих успокаивал, чтоб держались, не плакали, а сам держался бодро до последней секунды своей жизни.
Повезло еще побывать на заключительном дне lV съезда Союза молодых коммунистов Кубы (типа ВЛКСМ), где выступал Фидель Кастро, в Гаване. Да, такое не забывается, без бумажек часа 4 шел доклад. У них там нет перерывов, хочешь куда выйти, встал и выбираешься, когда хочешь, потом назад. Нас отправили в пределах десяти человек на съезд. Что касается всяких там осназов (разведки), бог их знает сколько их было, стояли и в Нарокко, и в Торенсе и т. д. Возле нас на узле, одни ходили в кубинской форме, другие только в гражданке, понятно, что были в основном только офицеры, у них там все зашифровано, они и сами всего порой не знали. Частично ребята с Узлов шли на кораблях с нами.
Гаубичный дивизион стоял в Торенсе. Рядовой состав проходил службу полгода в учебке, полтора на Кубе. Батареи были по призывам, понятно, дембеля-это «автоматы», работали на боевых порядках как машины. У нас в дивизионе были грозные БМ-21.
Погода. Полгода тропическое лето, ливни, больше 2-х дней рубашку не носил, вся белая полосами от соли. Спать можно было только под накомарником, прислонился к нему – десятки укусов, воздуха не хватало, чуть приоткроешь накомарник дыхнуть, полный рот комаров, подушка к утру вся мокрая: переворачиваешь, переворачиваешь до утра, а утром ее сушить.
Но молодые были. Первое лето был вентилятор, на второе сломался, сейчас никак не вытянуть было бы. Да, с апреля по октябрь климат кранты. Для смеха: на полигоне ночью спишь и понимаешь, что живот всё, тянешь, тянешь до рассвета и понимаешь, что никак. Выскакиваешь и бежишь за палатки в поле, и в три счета: раз-трусы вниз, два-сделал дело, три-одел и бегом под накомарник, спичку зажег, залетевших хлопнул комаров, но лежишь и понимаешь, что все наследство, ноги, задница. все начинает пылать пламенем. Смешно, конечно, но куда деваться.
Куба. Болезни. Пару слов все же коснусь. Тропики-отсюда и болезни. Основные — это жёлтая лихорадка, коротко-схожа с нашей желтухой, но переносится легче. При нас больше всего болели лихорадкой «денге». Трясло, укутывали в одеяла. Говорили, американцы шалят, скидывают контейнеры с насекомыми, лихорадки эти генетической направленности, якобы, и применяли на Кубе для проверки. Может и правда, кубаши умирали, у нас только болели, умерла по слухам только одна девочка. Еще аллергия была сильнейшая у некоторых, как зацветут тропики — атас. Видел в санчасти ребята лежали как скелеты под капельницей, не поперло с климатом. У меня слава богу все проперло без особых болячек, только я подхватил гайморит, сказали от кондиционера в дежурке, стояла жара, заходили все подышать периодически, офицеры и прапорщики.
О воде. Вода была ужасная, техническая. Дома кипятили ведро несколько часов, потом сливали через вафельное полотенце, сложенное в 4 слоя, а потом из этой воды готовили уже еду. Мы, видимо, были помоложе, а вот в Союзе, когда заезжали к друзьям в Запорожье, узнали последствия службы на Кубе. Майор В.Ф. Креек служил в Запорожье в артбригаде, а на Кубе был начальником штаба дивизиона, так и у него, и у жены выпали все зубы, практически по приезду, это результат плохой воды. В каждом батальоне, дивизионе постоянно кипятили воду для питья истопники полевых кухонь.
Быт. Главное климат, а так паек бесплатно, выписывал на семью 1,5 пайка. Жили с подселением, тут как повезет на соседей. Вначале поселили в Франк-Паисе, мы называли его Манагуа по ближайшему городишку. Там жена вскоре в рев, нам выделили кассу (квартиру). Это был старый домишко американских летчиков, совсем маленькая комнатушка, входили только кровати. Холл общий, загородка такая, как веранда. Вокруг бананы, пальмы. Но доступно, кубашей «прощелкали», и тут же они увели сохнувшее белье. Потом переехали в Репарто Электрико. Там 5 этажки, уже привычно, вместо стекол — решетки деревянные, балкон, соседи, общий холл.
Экономика 12-го учебного центра ГСВСК (Группы советских военных специалистов на Кубе),
. Здесь самое время дать краткий обзор финансово — экономической стороны жизни 12-го Учебного центра. Главной денежной единицей ГСВСК был кубинский песо (пёс). Единственным легальным источником «псов» была получка — пять с половиной песо в месяц (по официальному курсу 1 песо равнялся 90 коп.). В бригадном магазине на каждого бойца велась карта, в которой фиксировались все его, бойца, трудовые денежные доходы. За 18 месяцев службы солдат получал 18*5,5=99 песо, только на эту сумму он мог купить что-либо в солдатском магазине. Цены в магазине были в 2-3 раза ниже союзных (джинсы стоили 30 песо, кроссовки 9-10 и т. д.), поэтому картой дорожили. Картой, но не получкой, которой не хватало даже на мороженое.
Главным способом добычи денег интернационалистами был «ченч» — продажа чего-либо «за забор». Перечислить объекты «ченча» — дело невыполнимое в силу их многочисленности. Цены были твёрдыми, демпинг сурово карался. Носки — 5 песо, трусы — 5 песо, мясо — 10 песо килограмм, флакон «Шипра» — 10 песо, котелок жира — 25 песо, мыло — песо за кусок. Добывался товар для «ченча» самыми разными путями — от уголовно-наказуемых до почти легальных. Так все бойцы обеспечивались табачным довольствием — 18 пачек сигарет «Популярес» в месяц. Все 18 пачек мгновенно уходили «за забор» по твёрдой цене «пёс» за пачку. Некурящему было совсем хорошо, курящий же покупал в солдатском магазине «Яву» по 14 центавос. В магазине же приобретались одеколон, бельё и другие шмотки для «ченча», но это было не очень выгодно, поскольку приходилось «снимать» деньги с карты. Сплошным потоком из Союза в бригаду шли письма с намотанными на открытку (для жесткости) детскими капроновыми ленточками (неучтенный статистикой экспорт СССР — alex_k). Ленточки, в силу полного отсутствия в Стране Пребывания их производства, пользовались большим спросом. Каждая стоила 5-6 песо. «Бантики» ходили в бригаде наравне со «псами».
Широчайшие возможности добычи товаров для ченча имели каптёры, кладовщики, повара, короче — «блатные». Однако, не желая рисковать доходными местами, они по умеренным ценам сбывали товар солдатам «боевых» батальонов — там терять было нечего. По пути на ченч боец мог повстречать патруль, что грозило «губой», поэтому деды редко ходили сами, посылая ченчить соловьёв.
Добытыми «псами» оплачивались товары и услуги, производимые «налево» внутри бригады. Так ремрота производила сувениры, портные подгоняли форму, водители покупали в Гаване шмотки, типография делала «дембельские альбомы». Мой однобарочник писарь строевой части Коля по 15 песо продавал узбекам подписанные комбригом незаполненные бланки «Благодарственных писем на Родину», в коих командование Центра благодарило родителей Музаффара (Ахмеда, Наримана, Бакыта) за то, что он, Музаффар, «с честью выполняет интернациональный долг в Стране Пребывания». За большие деньги Коля вносил желающих в списки награждаемых кубинской медалью «воин-интернационалист».
Но раздобыть «псы» — только полдела. Нужно их обменять на доллары, поскольку карточная система и убогость кубинских магазинов делает эти деньги бесполезными. Коэффициент обмена — 6-8 песо за доллар, в зависимости от величины суммы. Обладателю «баксов» оставалось лишь попасть в валютный магазин.
Следующей проблемой, встававшей на пути обогатившегося интернационалиста был поиск путей провоза шмоток в Союз. Перед самой баркой комбриг устраивал обыск, выявляя и изымая из чемоданов все откровенно «баксовые» вещи. Во избежание экспроприации «левые» шмотки складывались в особый чемодан. Чемодан этот по дружбе или за деньги передавался знакомому офицеру, уходящему той же баркой. Уже на борту хозяин с благодарностью забирал свои вещи.
Малый солдатский ченч не шёл ни в какое сравнение с ченчем офицерским. Офицеры, вернее их жёны, имели постоянную клиентуру, приходящую за товаром на дом. Ещё в Союзе офицер закупал массу дефицитного барахла — стиральный порошок, «бантики», детские коляски, кондиционер, холодильник. Зарплату, помимо полного оклада и оклада жены в Союзе, командиры получали в чеках Внешпосылторга. Как правило, все чеки разом выдавались через два года службы, перед отправкой в Союз. Если же офицер хотел получить часть денег ещё на Кубе, они выдавались ему из расчета песо за два чека, что очень невыгодно. Поэтому никто денег не снимал, жили исключительно ченчем — как-то комбриг возмущался тем, что за год с офицерских счетов не снято ни одного песо, но партвзносы у всех исправно уплачены.
Естественно, чем выше должность, тем больше возможностей. Признанным лидером «ченча» был старый (под его началом я служил только первые полгода) начПО (начальник политотдела). После его ухода бригада недосчиталась нескольких машин сигарет.
Клуб считался местом денежным. Самым богатым был художник Алишер — он расписывал по переходившим из поколения в поколение трафаретам кальки «дембельских» альбомов. За альбом брал 30 песо. Вася — киномеханик, делал магнитофонные записи. Кроме того, имея постоянный выход в Гавану (фильмы мы возили из консульства), Вася подрабатывал ченчем клубного имущества. Хока закрывал на это глаза, а иногда, будучи человеком не злым, и содействовал. Серёга Филиппов предоставлял солдатским массам фотографические услуги. Ассортимент включал продажу реактивов и фотоматериалов, проявку плёнки (песо за штуку), печать с чужих плёнок (12 центавос за снимок 9*12), съёмка и печать желающих (15 центавос за тот же формат).
Особенно прибыльным было фотографирование спаянных узами крови землячеств. Приходило сразу человек двадцать узбеков (армян, азербайджанцев). Сеанс происходил следующим образом: под пальмой фотографировался один узбек, потом второй, третий и так далее. Потом по два узбека во всех возможных сочетаниях, потом по три, по четыре… Последний кадр — двадцать узбеков под пальмой. Человек, знакомый с биномом Ньютона, легко сосчитает число возможных сочетаний, и, помножив на 15 центавос, без труда определит размер авторского гонорара. .