Добрый день, дамы и господа. В этой заметке рассмотрим Определение Конституционного Суда РФ от 24 января 2013 г. N 100-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Матюхина Владимира Михайловича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 339 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Суть дела:
Оспаривались нормы, касающиеся формулирования вопросов для присяжных заседателей.
По мнению заявителя, положения неконституционны.
Они являются таковыми в той мере, в какой не содержат в себе оснований, при которых не допускается соединять три вопроса, подлежащих разрешению присяжными, в один (о виновности).
Тем самым на практике допускается ситуация, когда судья произвольно начинает указанную формулировку с вопроса о вине подсудимого вместо трех соединенных вопросов (включающих также доказанность самого деяния и совершения его подсудимым).
Это позволяет фактически исключить последние два вопроса из вопросного листа.
КС РФ отклонил эти доводы и разъяснил следующее.
УПК РФ предусматривает, что по каждому из деяний, в совершении которых обвиняется подсудимый, в вопросном листе ставятся три основных вопроса: доказано ли, что деяние имело место; доказано ли, что это деяние совершил подсудимый; виновен ли подсудимый в деянии?
В вопросном листе возможна также постановка одного основного вопроса о виновности подсудимого, являющегося соединением указанных.
При этом такие вопросы, подлежащие разрешению присяжными, судья формулирует в письменном виде с учетом результатов судебного следствия, прений сторон. Суд зачитывает их и передает сторонам.
Стороны вправе высказывать замечания по содержанию и формулировке вопросов и вносить предложения о постановке новых.
Судья не вправе отказать подсудимому или его защитнику в постановке вопросов о наличии по уголовному делу фактических обстоятельств, исключающих ответственность подсудимого за содеянное (или влекущих за собой его ответственность за менее тяжкое преступление).
Вопросы, подлежащие разрешению присяжными, окончательно формулируются судьей в совещательной комнате с учетом замечаний и предложений сторон.
Таким образом, уголовно-процессуальный закон не наделяет суд правом произвольно и без учета мнения стороны защиты формулировать вопросы, подлежащие разрешению присяжными.